Рон Арад
В 1981 году, когда в Милане организовалась группа Memphis, в Лондоне другой вольнодумец, Рон Арад, вместе со своим давним бизнес — партнером Кэролайн Торман открыл лабораторию экспериментального дизайна One Off. В галерее выставлялись не только работы самого основателя, но и объекты его соратников Дэнни Лейна и Тома Диксона. С тех пор название и адрес офиса Арада, а также масштаб его деятельности изменились, но дух остался прежним. На протяжении почти трех десятилетий он неустанно экспериментирует с формами, материалами и новейшими технологиями, выступая против традиционного разделения ролей архитектора, дизайнера и художника. Его работы восхищают, возмущают, их копируют и критикуют.
Рон Арад сумел сохранить тот бунтарский запал, с которым начинал свою карьеру в 80 — х. Он дебютировал в качестве промышленного дизайнера с креслом Rover chair. Сделанное из старого автомобильного сидения одноименной фирмы и рамы от строительных лесов, оно стало таким же панк — символом, как и шрифты на обложках альбомов Sex Pistols. И прежде, чем Арад осознал, что попал в струю тогдашней контркультуры, в его двери постучал Жан-Поль Готье и купил сразу шесть кресел. В той же панк — эстетике выдержан и музыкальный проигрыватель Concrete Stereo, покрытый резиной и залитый в бетон. Критики назвали это творение сюрреалистическим вызовом триумфу электроники.
В те годы любимым материалом для экспериментов Рона Арада был листовой металл. В коллекция Well Tempered Chair ему удалось, казалось бы, невозможное — с помощью лазерного спекания и стереолитографии закалить сталь таким образом, чтобы из жестких листов получился стильный и удобный стул. С каждым новым объектом дизайнер расширял арсенал выразительных средств. Серия стульев New Orleans выполена из полиэфира, футуристичные скульптуры Bodyguard — из полированного алюминия, а кресла — качалки Oh Void — из искусственного камня Corian®.
Несмотря на революционный характер своего творчества, Рону Араду удается быть востребованным и коммерчески успешным дизайнером. Созданная им в 1993 году гибкая полка для книг Bookworm была запущена в производство компанией Kartell, и теперь она ежегодно продает около 40 тысяч метров «книжного червя».
Арад — известный апологет цифровых технологий и один из пионеров использования в дизайне быстрого прототипирования. «Это новая поэтика свободной формы»,восторженно говорит дизайнер. В 2000 году он придумал изготавливать спиралевидные вазы (коллекция Bouncing Vases для Gallery Mourmans) из порошка полиамида по той же технологии, которую применяют ювелиры для создания украшений уникальной формы. Модель, сгенерированная с помощью компьютерной программы, переводится на машину для получения прототипов, которые в этом случае являются полноценным и неповторимым изделием. Еще одним примером смелой интеграции новых технологий стала инсталляция Lolita в рамках выставки Digital Crystal. Она представляла собой светильник из кристаллов Swarovski со встроенным смартфоном, который принимал и проецировал на поверхность конструкции sms и e-mail сообщения.
Арад всегда подчеркивает внежанровый характер своих исканий. Неслучайно его ретроспективная выставка, объездившая несколько стран, называлась No Discipline. В связи с тем, что его объекты зачастую слишком скульптурные, чтобы считаться просто предметами мебели, и слишком функциональные, чтобы быть отнесенными к искусству в чистом виде, деятельность Арада описывают туманным определением «арт — дизайн». Но и оно не охватывает всего многообразия проявлений таланта творца, оставляя за скобками масштабные архитектурные проекты. Свобода восприятия — вот единственный ключ к понимаю подобного творчества. «Когда кто-то приходит в мою студию, ему ведь не нужен паспорт, чтобы перейти от одной работы к другой», шутит дизайнер.
