Литвин Александр

Что вы знаете о своей родословной?

Александр Литвин: Во мне много различной крови. По сути, я самый настоящий русский, потому что все, что можно было смешать, у меня есть. В моем роду были военные, учителя, сапожники, крестьяне — земледельцы. И в принципе от них я получил умение делать многое, единственное, я не люблю работать на земле, это не мое. Я служил в армии много лет, разбирался и разбираюсь в фармацевтике, я, кстати, закончил фармацевтический институт. Также я относительно неплохо разбираюсь в юриспруденции, потому что много лет отработал в таможне. Среди моих предков есть очень интересные люди. Один родственник совершил кругосветное путешествие под командованием адмирала Макарова. При этом успешно занимался целительством. А умер в 95 лет, когда мне исполнилось два года. Мой дед по линии отца знал шесть языков, он жил во Львове, был строителем и возводил дома по всей Европе. Дед по линии мамы имел свое предприятие по пошиву обуви. Я помню, у него было огромное помещение, забитое колодками. Когда они с бабушкой получили новую квартиру, он перевез туда целую машину этих колодок — никак не мог расстаться с ними. Во время Гражданской войны дед был личным писарем Блюхера.

Каким было ваше детство?

Александр Литвин: Счастливым! У меня были мама, папа — слава богу, они и сейчас живы. Были бабушка, дедушка, дяди, тети, огромное количество братьев и сестер. В нашей семье общение на уровне троюродных братьев и сестер довольно близкое. Помню, когда мне было четыре года, меня отдали в детский сад. Там случилось первое мое изумление — можно сказать, шок. Я видел миловидное лицо женщины — воспитателя. Она улыбалась, но я чувствовал, что она меня не любит, она вообще здесь никого не любит. И через четыре дня я сбежал из этого садика. Пришел на проходную воинской части, где служил отец, попросил позвать его и сказал, что в садик больше не пойду. Он отвез меня к бабушке, и все детство прошло под ее опекой. Бабушка была учителем арабского языка, и мне было интересно наблюдать, как она читает справа налево. Именно бабушка заложила основы моего воспитания. Она у меня была «волшебная» могла разгадывать сны. Во время войны к ней приходили женщины — солдатки и просили узнать, вернется ли их муж или сын с фронта. И она ни разу не ошиблась. Бабушка меня научила, что я должен верить тому, что чувствую. Это самое главное! Когда мне говорят, что у меня дар, я отвечаю: дар в моей вере в то, что я могу это делать. А еще бабушка говорила: смотрите сны — там будет то, что нужно знать.

Ваши сны вам помогают?

Александр Литвин: Да, это один из элементов моей работы. Я умею заказывать и интерпретировать сны. К примеру, если снится молоток, то для одного это будет тяжелая работа, а для другого — увеличение его банковского счета. Бабушка научила меня следить за знаками, за птицами, за тем, какой человек появляется на твоем пути первым. Для меня очень важно, кого я утром вижу первым — не считая домашних. К примеру, попался Иван Иваныч — нужно быть настороже, встретилась Марья Ивановна — день будет хороший. Информация приходит совершенно разными путями. Можно увидеть ее во сне, услышать от человека на улице или уловить в поведении животного. Масса, масса источников — нужно только научиться ее ловить. В детстве, где-то с семи лет, мне хотелось иметь волшебную палочку. По прошествии многих лет могу сказать, что она у меня все-таки есть. Я могу делать то, что не могут делать другие.

Чудеса?

Александр Литвин: Когда это делается вот так (Щелкает пальцами)это фокус. Настоящие же чудеса делаются медленно. Я много времени уделяю работе с партнерством, я знаю причины, предпосылки отсутствия партнерских отношений и знаю, что нужно сделать, чтобы эти отношения наладились. Но если человек в течение двадцати лет находится в состоянии разрушенных отношений, поверьте, за минуту это не исправить — но за полгода можно. Есть часть, которая является общей рецептурой, а есть индивидуальная часть работы. Ведь каждый человек это такая уникальная единица. А если говорить в целом, то в основе моей методики лежит физика, я бы сказал физика будущего.

В чем состоит природа вашего лара?

Александр Литвин: Вера! Прежде всего вера в то, что я умею это делать. В десять лет я начал читать Библию. Она была 1873 года издания, вся закапанная воском, со своим специфическим церковным запахом. Ни одна книга в доме не пахла так, как эта. И вот там была одна фраза — о том, что мы созданы по образу и подобию Творца. Именно в это я и верю! И в Бога я верю как никто другой. Другое дело, что я никогда не отождествляю никакую религию с Богом. Здесь у меня достаточно космополитичное мировоззрение. Бог един! А пути достижения разные. Библию я читал, Корана на русском тогда еще не было, и бабушка переводила мне его с арабского. Позже я прочел его на русском языке. В каждом из нас есть искра божья. Но не в том плане, что у нас есть руки, ноги, голова, а в том, что нам присущи свойства, которыми обладает Творец.

Ваш экстрасенсорный дар сродни искре божьей?

Александр Литвин: Я это слово терпеть не могу, потому что оно не отражает сути явлений. Если дословно переводить, то экстрасенсорика — это сверхчувственность. К примеру, если у человека не стопроцентное обоняние, а двухсотпроцентное — и он будет ощущать запахи как собака, я могу назвать его экстрасенсом в этой области. То же касается зрения, слуха. Но что касается интуиции — этого нельзя сказать, потому что стопроцентная интуиция — это абсолютное знание, и это Бог. Я сделал для себя своего рода шкалу, в которой обычный человек обладает в среднем 5-20 процентами интуиции. У меня где-то 50-60, а может, даже и меньше, но я умею слушать себя. Но у высокого уровня интуиции есть и обратная сторона. Ко мне иногда приходят люди с высоким уровнем интуиции — они видят, чувствуют, но я им говорю, что еще рано применять свои таланты на практике — нужно немного повзрослеть. Почему? Можно работать на собственной интуиции, энергии, а можно — на интуиции будущих поколений. И тут проходит тонкая граница: ты можешь получать хорошие результаты, зарабатывать большие деньги, но при этом яростно расходовать энергию будущего, еще не родившихся детей — и оставить их без интуиции. Нужно хорошенько подумать над этим.

Как вы общаетесь с новым человеком, на что прежде всего обращаете внимание?

Александр Литвин: Я знаю, как с каким человеком нужно разговаривать, чтобы с ним было максимальное партнерство, чтобы он раскрылся. Прежде всего, я хочу, чтобы человек меня услышал. Так вот, один услышит меня, если я буду говорить очень низком голосом и медленно — у него такое восприятие аудиоинформации. Другому в процессе разговора я должен сказать ключевое слово — например «работа». Третьему обязательно нужно сказать слово «семья». У каждого человека есть свои ключевые фразы. Вот, к примеру, я не видел вашу жену, но, глядя на вас, я могу сказать, что для нее очень важно слово «справедливость».

С кем легче работать — с мужчинами или женщинами? С организациями или с частными лицами?

Александр Литвин: Не имеет значения. Абсолютно. И неважно, о каком партнерстве мы говорим — в семье или на производстве, в армии, банке или в школе. Модель строится по схеме: человек — человек. Остальное все — антураж. Поэтому когда я провожу консультацию по личным отношениям, я прежде всего направляю людей но линии партнерства. Но я никогда не буду пытаться соединять людей, если вижу, что они влияют друг на друга разрушающе, бывает и такой момент. Мы все являемся друг для друга тотально независимыми, адекватными, некоррумпированными судьями. Мы все ставим друг другу оценки — по мыслям, эмоциям, поступкам. Плюс, минус, минус, плюс… Наша задача, пока мы живем, чтобы эта ведомость к моменту перехода была закрыта плюсом. К чему я это говорю? Уровень партнерства наших детей, внуков и правнуков напрямую зависит от наших мыслей и поступков — мы своими эмоциями формируем будущее своих потомков. Насколько правильно мы живем, настолько у них хороший уровень интуиции, настолько они хороши в партнерстве. Если мы живем неправильно — интуиция падает, и человек не может быть счастливым. Он может быть богатым, но счастливым — нет. С точки зрения современного мира деньги — это счастье, но это огромная стратегическая ошибка. Счастье — именно в партнерстве.

Александр Литвин рассказывает как суеверия и приметы влияют на человека

То есть интуиция — это наше все?

Александр Литвин: Если у тебя есть интуиция, ты движешься в исключительно правильном направлении. Если нет, то ты движешься по социальным меркам и социальной моде и, что называется, прешь против ветра. Людей с низким уровнем интуиции мало, но они есть. Когда говорят, что человек проклят, то я его так не назову. Я его назову человеком со сниженным уровнем интуиции. Интуицию поднять в некоторых случаях невозможно, поэтому с такой категорией людей я не работаю. Когда ко мне приходит несчастный человек и творит: «За что мне все это?», я отвечаю: «Это вопрос к тому, кто тебя создал». А наша задача — улучшить будущее, и не нужно ни жалеть, ни гнобить себя, а собрать всю волю в кулак и получить как можно больше положительных оценок.

Что влияет на интуицию?

Александр Литвин: В крупных городах — это прежде всего метро. Любое помещение под землей существенно снижает уровень интуиции. Питание может сильно на нее влиять. Многие женщины понимают, если они едят шоколад, то им хорошо. То есть у них уходит тревога. Но всегда нужно помнить, что тревога возникает на основе интуиции. Снижая уровень тревоги, мы снижаем интуицию. Поэтому я уверен, что детям в школах перед экзаменами нельзя давать шоколад. Шоколад дает физическую силу — сила хороша, когда нужно пахать. А вместо шоколада детям нужно давать рыбу.

Правда ли, что каждый человек излучает свой цвет?

Александр Литвин: Да, человек представляет собой некую призму и излучает определенный вид энергии, которую генерирует в пространство. Каждый из нас светится, как правило, тремя цветами, и сочетание этих цветов дает характеристики этого человека. Для меня очень важно, чтобы человек смотрелся гармонично. И очень важно знать, кто был рядом с ним, когда он был ребенком. Кто его мама и папа. Это тоже очень сильно влияет на то, красиво или некрасиво выглядит человек.

В чем разница между мужской и женской энергией?

Александр Литвин: Бывает, приходит на сеанс женщина, а я вижу определенно мужской вид энергии, а иногда и наоборот. Мужчина с мужской энергетикой ищет причины в себе, а мужчина с женской энергетикой — вовне. Гнев в мужской природе — быстрый, резкий, моментальный. Затянувшийся гнев, похожий на истерику, это чисто женская реакция. Много таких нюансов. Мужчина с женской энергетикой может быть физически сильным, ходить в спортзал, прекрасно, например, стрелять, но при этом, несмотря на всю свою брутальность, очень зависеть от комплиментов. Есть люди, которых достаточно похвалить, они часто в этом нуждаются больше, чем в финансовой поддержке. Это большое счастье, что после смерти первой жены вы смогли вновь найти близкого человека… Да, Алена у меня умница и красавица. Когда увидел ее в первый раз, понял, что это тот человек, который мне нужен. С первой же минуты было понятно, что я в нее влюблюсь.

Сложно было во время знакомства отвлечься от своих знаний?

Александр Литвин: Что вы! У меня все проще — я никогда не буду работать, если не надо. Если я буду в состоянии постоянного сканирования ситуации, это просто голову сорвет. Да это и ни к чему — нужно просто жить! А моя работа мне в кайф, особенно если я попадаю прямо в цвет и говорю все абсолютно точно и вижу глаза, квадратные от удивления.

Вы сразу решили участвовать в проекте «Битва экстрасенсов»?

Я точно знаю, откуда какой ветер дует и куда надо двигаться в какой момент времени. В 2008 году я чувствовал, что это мое время: полные паруса, много сил, высоченный уровень интуиции, и он будет возрастать к Новому году. И когда я пришел на этот проект, я понимал, что вначале будет тяжело, но как только температуры уйдут в минус, я буду видеть очень хорошо. В принципе, так оно и случилось. Я смоделировал ситуацию, когда я получаю этот главный приз — «Хрустальную руку». И я его взял, потому что был абсолютно уверен в себе.

Можно сказать, что участие в проекте стало для вас своего рода водоразделом?

Конечно, участие в этом проекте кардинально изменило мою жизнь — я стал заниматься любимым делом. За последние четыре года я объездил половину земного шара. Я с детства мечтал о путешествиях — теперь могу себе это позволить. И еще: я стал узнаваем, популярен.

Ваше отношение к популярности?

Я к ней очень хорошо отношусь и всегда говорю: если вам кто-нибудь из известных людей скажет, что все это его достало, поверьте, что это лукавство. Есть небольшие издержки, но в основном всем это страшно нравится.

Прогноз от Александра Литвина на 2014 год: каким будет этот год

Есть выражение, что дар не дается бесплатно и за все в жизни приходится платить. Какую цену платите вы за свои таланты, за свой успех?

Вот если человек хорошо делает бочки — лучше всех на этом свете, как вы думаете — он будет за это платить? Да ничего он не будет! Делай хорошо, не халтурь, тогда и будет все нормально. Принцип очень простой. Не помню, кто написал: «Люби свою родину, люби свою работу, люби свою жену, люби своих детей — и будет все нормально».

В этом смысле у вас уникальная ситуация. Разница между старшим и младшим сыном — почти тридцать лет.

Да, старшему сыну двадцать девять лет, младшему — восемь месяцев. Разница большая, но это никого не напрягает.

Большая разница между ранним отцовством и нынешним?

Я бы сказал — как небо и земля. Во-первых, и страна другая, и время другое. Я служил на Чукотке, когда родились оба старших сына. Ценности были другие. Приходилось стоять по пять часов в очереди, чтобы купить морковь. А принесешь домой десять килограммов яблок — это счастье. Конечно, большая разница в возрасте.

Но я человек необычный в этом плане, поэтому не заморачиваюсь. Да и разница с Аленой у меня тоже достаточно большая — пятнадцать лет, и ничего страшного. Что-то я могу ей подсказать в силу своего возраста, а где-то и я учусь. У меня очень мудрая жена.

Как старшие сыновья отнеслись к младшему?

Замечательно! Они и к Алене отлично отнеслись. У нас дружная семья, и Алена в мой клан вошла очень хорошо. Когда я ее впервые привез показать своей родне и друзьям в Троицка их было больше ста человек, для нее это было настоящее испытание, но она его блестяще прошла. Для меня это был просто бальзам на душу.

У вас очень энергозатратная профессия — как вы восполняете энергию?

Здесь штука такая: с одной стороны, я трачу, а с другой — получаю огромное количество энергии от людей. Как это выглядит? Это их благодарность. У меня был такой случай: пара пятнадцать лет в браке, нет детей. Я посмотрел ситуацию, посмотрел на их мам и пап с двух сторон и сказал, что от мамы жены лучше держаться подальше на время — пока не забеременеете. Вначале было легкое недоумение, потому что с мамой у обоих — прекрасные отношения. Кроме того, у меня были еще некоторые ощущения по поводу здоровья мамы, и я посоветовал им отправить ее к сосудистому хирургу. Хирург обнаружил тромб и сделал операцию. Пока она восстанавливалась в реанимации и все силы направляла на собственную регенерацию, девочка спокойно забеременела. Бывает и такое. И чтоб вы правильно понимали — это никоим образом не зависит от личных отношений, от приязни или неприязни. Это энергетика, это то, как мы влияем друг на друга, и это невозможно контролировать. Но можно разобраться, понять, как с этим жить, в чем, собственно я и помогаю.

Состояние интуиции зависит от профессии?

Конечно. Есть ряд профессий, для которых интуиция крайне необходима. У людей более рискованных профессий она всегда на высоком уровне. Это моряки, летчики. У хороших вояк всегда бешеная интуиция, поэтому они бывают неуязвимы. Он голову вовремя спрячет в окоп, чтобы пулю не поймать. Не каждый может воевать, как и не каждый может быть, например, отличным каменщиком. Кстати, по выбору профессии у меня огромное количество консультаций, иногда я родителей в шок ввожу. Я говорю: «Вашему сыну не нужно высшее образование — он исключительно рабочий, у него золотые руки. И он так камень на камень положит, что ни грамма лишнего раствора не потратит и ни одного лишнего движения не сделает. Это его талант. Он зодчий». А бывает, я сразу вижу, что это финансист от бога, а другого нужно направить в юриспруденцию — он станет отличным специалистом.

Были у вас ошибки, проколы?

Нет. Другое дело, не каждый готов принять то, что я говорю. Иногда бывает так: описываю мужчине его отца, а мне в ответ: ну что вы, он совсем не такой, ни одного попадания. И тут до меня доходит, что я описываю биологического отца, а совсем не того, которого человек считал своим отцом всю жизнь. И как про это сказать? Или, например, рассказываю человеку такие вещи, которые мало кто про него знает. Тот краснеет, напрягается и говорит — нет, мол, все не так! Про себя ведь приятно слышать только хорошее или то, что виноваты все вокруг… Каждый человек, который приходит ко мне, — это новый экзамен. Кроме этого, огромное количество писем непрочитанных, я просто не успеваю. И письма интуитивно из стопки выдергиваю. Так я познакомился со своей женой: у Алены тяжело заболела мама, и нужно было срочно принимать решение, делать химиотерапию или нет. Из нескольких тысяч писем я выбрал именно ее письмо. Всем я не в силах помочь, я не «Брюс — всемогущий» хотя часто люди думают именно так.

А недостатки у вас есть?

Пожалуйста — я ленивый. Мне хотелось прийти в институт на экзамен в футболке, на которой было бы написано «я все знаю», хотя я всегда учил только пять билетов — это был мой максимум. Я обязательно вытаскивал именно тот билет, на который знал ответ. Помню, как просил группу: «Ребята, ради бога, пустите меня первым, чтоб мой билет не вытащили». И вот когда билеты лежат передо мной, я просто рукой провожу над ними и по изменениям в ощущениях нахожу нужный.

Когда вы предстанете перед Богом, что вы ему скажете?

Он, наверное, будет меня ругать за какие-то вещи, скажет — «ты неправильно меня понял». Что я скажу… Вот пока мы на этом свете, мы движемся методом проб и ошибок. Получилось — хорошо, не получилось — ничего, исправим. Когда мы уйдем, у нас появится абсолютное знание, но у нас не будет степени свободы влиять на ситуацию. И, наверное, я попрошу, чтоб у меня там была хоть какая-то степень свободы.